Он защищал Родину

Рейтинг користувача:  / 0

Деталі

Категорія: Цікаві люди - цікаві зустрічі

Опубліковано: П'ятниця, 22 червня 2018, 09:28

В День Великой Победы - 9 Мая пришел на праздник с портретом дорогого мне фронтовика. На вопросы знакомых: „Кто это?” - коротко отвечать не хотелось, а пространно не получалось - и место не то, и времени недостаточно. Чтобы разрядить ситуацию, утверждал понарошку, что это мой крестный отец. Пообещал написать о фронтовике в газете...

Дмитрий Михайлович Терехов – отец моего школьного приятеля и одноклассника Володьки. Самое первое воспоминание о Терехове-старшем почему-то связано с офицерской сумкой-планшетом с видавшей виды потертой кожей, которая, казалась, все ещё хранила запах пороха прошедшей войны. За пожелтевшим, и потому не совсем прозрачным, листом плексигласа хранилась трофейная топографическая карта с немецкими названиями. Где-то в кармашке затерялись снова же трофейные компас и курвиметр. Первый прибор имел светящуюся стрелку, а второй легко определял расстояния самых извилистых маршрутов на карте. Все это было предметами моего подросткового восхищения.

А еще Дмитрий Михайлович изредка пользовался настоящим «взрослым» фотоаппаратом. Теперь не вспомню, «ФЕД» то был, или «Зоркий», но объектив с утопающим тубусом – «Индустар-22» и теперь стоит перед глазами. Как раз Володин отец и пристрастил нас к фотографии, для меня это увлечение осталось на всю жизнь.

Родился Д.М.Терехов в 1920, но во всех документах годом рождения указан 1918. Многие его сверстники добавляли себе лет, стремясь во взрослую жизнь, чаще всего в армию. Добровольцев набирали в Испанию, вскоре началась война с Финляндией, а потом настал черед и Халхин-Голу. Но наш герой не попал ни в одну из перечисленных горячих точек, его определили в военное училище осваивать артиллерийское дело.

Июнь 41-го лейтенант Терехов встретил в Бессарабии, будучи командиром расчета 152-мм пушки. После почти двухмесячного отступления уже где-то на Винничине их дивизион получил наконец-то команду расположиться. Место установки орудий каждому командиру предложили выбирать самостоятельно. Терехов родом из Смоленщины, из лесистых её краёв, облюбовал поляну на возвышенности. Отсюда был виден весь безлесный простор почти до горизонта. Принялись за дело. Установили орудие, замаскировав его сеткой и ветвями, отрыли укрытие. Даже смастерили на скорую руку стол и скамейку, все же удобней хлебать солдатские щи сидя.

Только управились, спешит к артиллеристам связной. «Не иначе, как с приглашением к ужину», - подумали уставшие, изголодавшиеся пушкари. Ан, нет. Приказ сворачиваться и снова отступать. «Да сколько можно!» - выругались в сердцах бойцы, бросая тоскливые взоры на напрасно проделанную работу.

Прежде чем оставить насиженное место, лейтенант Терехов в последний раз оглядел в бинокль выжженное солнцем пространство. Вдруг где-то в нескольких километрах еле различил немецкие танки. Решение пришло немедленно: «К орудию!» - скомандовал командир. Вскоре там, в знойном мареве, земля вздыбилась от взрыва. С такого расстояния рассчитывать на прицельный огонь по движущимся целям невозможно, но 152-мм снаряд – фугас серьёзный, его взрыв немцев всполошил. Вражеская бронетехника не только остановилась, а даже откатилась назад. Но через четверть часа над позициями артиллеристов закружили вражеские штурмовики. Урона они не нанесли, не обнаружив в лесном массиве замаскированных орудий, но заставили изрядно поволноваться. Командование так спешно оставило расположение, что пушечный расчет Терехова вынужден был догонять основные силы. Впрочем, задержались немного, подобрав оставленную впопыхах полевую кухню.

Отставшего командира встретили неприветливо, даже враждебно. Виной Терехову вменяли не подчинение приказу – не сразу отступил, еще и выстрелил. «Завтра твоё дело рассмотрит трибунал!» - пригрозило взъерошенное начальство. В подтверждение серьёзности намерений упрятали в погреб и приставили часового.

Что только не передумал узник сырого деревенского погребка. Не верилось в реальность событий. За два месяца войны довелось быть свидетелем незамедлительных показательных расстрелов. Знал он и то, что приговоры военных трибуналов на фронте были окончательными и обжалованию не подлежали.

Видно в рубахе родился наш герой. На слушании пожелал присутствовать прибывший в часть с инспекцией полковник. После желчных выступлений принципиального руководства авторитетный гость попросил самого Терехова изложить суть дела. Чем больше слушал он артиллериста, тем больше багровело его лицо. «Всё, хана…» - прокралась в душу лейтенанта обжигающая изморозью мысль…

Но гость из штаба менялся в лице по другой причине. Полковник взорвался, его лексику не стерпит никакая бумага. «Да вы что творите!? Наложили в штаны, с перепугу и кухню позабыли. Не отступали вы, а панически драпали. Поблагодарите лейтенанта хотя бы за ужин, сидели бы и сейчас голодные. К награде представлять таких…»

Тогда случай уберег от пули, к тому же советской. Дальше фронтовая жизнь переместила лейтенанта под Москву. Как-то разведка обнаружила фашистский склад боеприпасов, при этом отметили, что немцы интенсивно вывозили снаряды. Передали координаты цели и пообещали задержаться, чтобы выполнить задачу корректировщиков. Отошли в оставленную деревушку, взобрались на церковную колокольню, стали наблюдать.

Первыми развернули орудие бойцы лейтенанта Терехова. Командир скрупулезно сличил координаты цели с картой. Расстояние немалое, почти 20 км, впрочем, 152-мм махина способна послать свои смертоносные почти 50-килограммовые гостинцы за 30-км.

Волновался лейтенант, даже руки подрагивали, еще раз проверил расчеты. «Ну, давай ребята!» Прогремел выстрел. Снаряд такое расстояние преодолевает минуты за две. То были самые тягучие мгновения в жизни артиллериста из Смоленщины.

Случилось почти чудо, первый же снаряд разнес немецкий склад в дребезги. Взрыв был настолько мощным, что детонировали даже загруженные фугасами немецкие автомобили, не успевшие укатить далеко. Об этом сообщили потрясенные увиденным разведчики, наблюдавшие за событиями с верхушки еле устоявшей церковки.

В подтверждение их сообщения по рации к стрелявшим донеслись раскаты грозы, такой неестественной в суровом и заснеженном декабре 1942-го. За тот единственный выстрел Терехов был награжден орденом Красной Звезды. Только один, но каков!

Борис Бобрышев

• < Попередня
• Наступна >